Черный день Чехова

«Я глазурь!» – так четырехлетний малыш Коля называл себя, заигрывая с мамой. Он был светлым мальчиком. Даже как­то странно и непривычно говорить о нем в прошедшем времени. Он ушел из жизни совсем недавно. Мать в отчаянии. Такое горе пережить и врагу не пожелаешь. Сын Светланы Медковой умер, подавившись грушей. Врачей скорой помощи родители прождали около часа. Но на вызов так никто и не приехал. В семье Медковых с нетерпением ждали рождения ребенка. Родители ездили к иконе матушки Матроны, постоянно молились. Светлана ходила во все храмы и церкви, читала молитвы Николаю Чудотворцу. Она уже тогда дала обещание Господу, если появится сын, то обязательно назовет его Колей. Долгожданный первенец родился недоношенным, весил всего один килограмм и на свет появился в Петров пост. По всем канонам следовало назвать его Петром. Однако мать сдержала слово и назвала Николаем. Колю с мамой сразу отправили в перинатальный центр для недоношенных детей города Королёва. После выписки опытные врачи дали направление к окулисту. Поскольку ребёнок недоношенный, у медиков было подозрение на заболевание сетчатки глаза – ретинопатию. – У нас в Чехове мы на прием не могли попасть аж три недели. Талонов не было. А ретинопатия – страшное заболевание, здесь важен каждый день, каждый час. Когда все-таки попали на прием – это был кошмар, вспоминать не хочется, – рассказывает Светлана. – Специалист не могла поставить диагноз, а тут еще смотрю, Коленька стал задыхаться. У ребёнка появилась отёчность, он побагровел и перестал дышать. Муж вызвал заведующую отделением, сразу же позвонили в реанимацию. Всё это длилось на самом деле минуты, но для меня показалось – часы! Ребенка понесли в процедурный кабинет. Врач начала делать искусственное дыхание, массаж сердца, и мальчик задышал. Потом приехала реанимация, отвезли ребенка в детское соматическое отделение. Коле стало лучше. – Заведующая взяла Колю под свою опеку, я благодарна ей за такое внимание. Но в связи с тем, что малыш был длительное время без кислорода, наступило кислородное голодание, – добавляет мама. В результате пришлось возить мальчика в Москву к неврологу, записаться к окулисту в институт имени Святослава Федорова. Многочисленные клиники, бесконечные лечения. Кажется, Колю спасали всем миром. Клиника Федорова отказала в лечении, нет под боком реанимации, а если что – дали направление в Морозовскую больницу. Там было все отлажено, но правительство Московской области, по словам Светланы Медковой, не оплатило квоты и пришлось лечение завершить. Коля постоянно болел и никто не мог понять, откуда симптомы. У него оказалась еще и астма. Давно надо было направить ребенка к пульмонологу. Но врачи молчали. Мальчику требовалось санаторно-курортное лечение. Светлана пыталась выбить для сына путевку, но однажды ей сказали: «Вы слишком часто обращаетесь». Это уже просто нахальство. До пяти лет Коля не дожил. Поперхнулся, когда кушал грушу. Светлана сразу начала принимать меры: вызвала «скорую помощь». – «Скорую» я не дождалась, попыталась помочь ребенку сама, вспомнила рекомендации известного доктора Комаровского, – еле сдерживает слезы Светлана. – Затем попросила соседа довезти нас до ЧРБ – 2. Мне показалось, что в больнице никто не торопится. Все такие спокойные-спокойные. Колю увезли, а после принесли мне его вещи. Сказали, так положено, он должен быть без одежды. Позвонили из «скорой» спустя часа два и спросили: «Выезжать им или нет?». Я ответила, что сама привезла ребенка в больницу. Они еще на меня накричали, зачем, мол, я это сделала. Потом вышел врач и произнес: «Все, его больше нет!». Мать не сразу осознала, что Коля умер. Какое-то время она смотрела в глаза врачу и не могла понять. Затем резко подскочило давление, Светлану стало тошнить. Рядом сидевшая женщина закричала: «Вы разве не видите, что ей плохо. Сделайте что-нибудь!». – Бездушье наших людей удивляет, поражает, – спустя десять дней после трагедии говорит Светлана. – Создается такое впечатление, что нет у нас в городе горя, что ребенок умер. Все идет своим чередом, как будто так и должно быть. Следователь из полиции не вызывает свидетелей, врачи «скорой» даже не извинились за то, что не приехали. За 55 минут можно дойти пешком с улицы Комсомольской до вокзала. Почему за это время «скорая помощь» не приехала? Почему в Чехове до сих пор медицина на таком уровне, как когда доктор Чехов работал врачом земской больницы и на телеге или пешком добирался до больного? Так не должно быть. Сколько еще детей должно умереть, чтобы в Чехове, наконец, сделали нормальную детскую больницу? Светлана Медкова задает эти вопросы уже давно, но не получает ответов от чиновников разного уровня. О страшной трагедии, которая произошла в Чехове, теперь знают многие, мать звонила в разные СМИ, но только газета «Правда» написала правду, другие решили просто промолчать. Светлана вспоминает, как называла своего маленького сына медвежонком. Тогда в 2013 году она мечтала, чтобы Коля вырос здоровым и хорошим мальчиком. Мечте не суждено было сбыться. В двадцать первом веке в Чехове, который располагается в пятидесяти километрах от столицы, не смогли спасти ребенка. День смерти Коли Медкова всегда будет черным днем этого города. Город не спас, город не хотел помочь, он решил по-другому. Пусть будет стыдно всем, кто имел к этой истории хоть какое-то отношение. Инга Семенова