В зоне «Русского поля»

Здесь всё как-то не по-людски, даже регистрация у всех разная, хотя и живут по-соседству. У одних адрес: деревня Гришенки, улица Русское поле; у других: санаторий «Русское поле». Местные жители стали заложниками бюрократической системы. Сегодняшние старожилы когда-то приехали сюда из разных мест. Здесь в советские времена построили несколько пятиэтажек для сотрудников шикарного по тем меркам санатория. – У нас было всё: и клуб, и магази­ны, и кинотеатр, много разных секций для детишек, – вспоминает былое вели­колепие Алексей Козлов. – Какие горки были деревянные, площадки детские, красота была! Мы здесь жили, и горя не знали. А сегодняшним мальчишкам и девчонкам и податься некуда. «Срочно продаю трёхкомнатную квартиру с отличным ремонтом», – та­кого рода объявления в «Русском поле» теперь не редкость. Люди стараются отсюда уехать. И понятно, почему – жить в курортном посёлке стало не­возможно. Санаторий, который ранее кормил и поил всех, сам влачит жалкое существование. А бывшие его сотруд­ники считают себя брошенными. Родители Дениса Уварова труди­лись поварами в столовой санатория. Сейчас столовую ликвидировали, со­трудников сократили. А огромная тер­ритория – 130 гектаров с декоративным парком – ст ала недоступна. – В детстве мы бегали в этот парк, а отдыхающие приходили к нам в клуб кино смотреть, – вспо­минает Денис Уваров. – Жили мир­но, общались, дружили. Но с неко­торых пор санаторий отгородился от нас высоким забором, никого не пускают. – Жаль, если закроют магазин. Мало того, что останусь без работы, так ведь и людей лишат единственной продовольственной торговой точки в посёлке. А совсем недавно по посёлку про­шёл слух, что и единственный мага­зин, который располагается в здании клуба, хотят закрыть. Якобы руковод­ство санатория, расширяя свои владе­ния, намерено отнести забор так, что­бы туда вошёл и бывший клуб. – В магазине я работаю три года, жаль, если закроют. Мало того, что останусь без работы, так ведь и лю­дей лишат единственной продоволь­ственной торговой точки в посёлке, – сетует Лариса Брагина. – Здесь и так всё разломали и разорили. Да за­бор ещё поставили... Мы, бывало, летом за грибами и ягодами бегали, а теперь с двух сторон обнесены ко­лючей проволокой. Всё так и есть. С одной стороны свой высокий забор выстроил сана­торий, с другой – бывший пионер­ский лагерь «Сокол». В советское время Чеховский район был богат на лагеря отдыха. Перечислять уста­нешь. Детский лагерь Московско­го машиностроительного завода – «Москвич» – постоянно прини­мал до 85 детей в смену, «Сказка» была рассчитана на 114 пионеров и октябрят, Васькинский «Юный ЗИЛовец» принимал за месяц 115 ребят, «Ласточка» могла вместить до 95 школьников за одну смену и, наконец, «Сокол». По его пионер­ским кострам и подъёмам на за­рядку ностальгируют сегодня мно­гие, уж больно хорош был лагерь: красивый парк, множество веранд, разные площадки для игровых ви­дов спорта, шикарный бассейн. В недавнее время территории бывших пионерских лагерей начали активно распродаваться. В зависимости от состояния объектов, стоимость вче­рашнего счастливого детства может колебаться от 100 миллионов рублей до восьми млн. долларов. Например, «Сказку» выставили за 140 миллио­нов рублей. «Сокол» уже продан, но кому – выяснить нам не удалось. С одной стороны свой высокий забор выстроил санаторий, с другой – бывший пионерский лагерь «Сокол». – Новые хозяева колючей прово­локой от нас отделились, – говорит Сергей Герасимов. – Раньше наши ребятки бегали в лагерь играть в футбол, волейбол, теперь слоняются без дела. Пристанищем для детей и под­ростков стал разбитый клуб. Во­круг него валяются разбитые стёкла, кругом мусор, грязь. Хотя местные мальчишки утверждают, что посто­янно сами убирают эту территорию. – Совсем недавно мы устроили субботник, прибрались около клуба, – не без гордости замечает Артём. – И всю территорию нашего посёлка мы помогаем убирать. Траву окаши­ваем, заборчики красим. – Конечно же, здорово, если бы клуб открыли, – перебивает друга Николай. – Раньше наши родители и кино здесь смотрели, и в тренажёр­ный зал ходили. А нам приходится ездить в Чехов. Многие в хоккейной школе «Витязь» занимаются. А вооб­ще бегут отсюда люди, и детей стало меньше. Столовую ликвидировали, сотрудников сократили. А огромная территория – 130 гектаров с декоратив- ным парком – стала недоступна. Картина, которую нарисовали подростки, вовсе не преувеличена детской фантазией. Своими силами взрослые, как могут, занимаются благоустройством дворов. Напри­мер, окосили поле под спортплощад­ку, натянули волейбольную сетку. Чуть подальше соорудили хоккей­ную коробку. «Срочно продаю трёхкомнатную квартиру с отличным ремонтом», – такого рода объявления в «Русском поле» теперь не редкость. Люди стараются отсюда уехать. – Сложно стало, и помощи не от кого ждать, – утверждает Сергей Герасимов. – Куда мы только ни об­ращались: и в местную администра­цию, и в районную. Нас футболят – то туда, то сюда. Посёлок Русское поле находится на территории Стремиловского посе­ления. Глава сельской администра­ции Николай Гудков прокомментиро­вал нам сложившуюся ситуацию: – Клуб принадлежит не нам, его хотели забрать ещё в прошлом году. Ведь вот мы устанавливаем там ска­мейки, а права не имеем, потому что всё это принадлежит Министерству обороны. Сейчас мы делаем новый генеральный план, но войдут ли зем­ли Минобороны в границы поселе­ния, пока не ясно. Понимаю, пара­докс! Наши люди, а помочь ничем не можем. Совсем недавно правитель­ство Московской области прислало нам письмо, где отмечает, что градо­строительное задание теперь будут составлять они сами, а не мы… Словом, ситуация патовая, и успо­коить жителей нечем. Разве только од­ним – Николай Гудков обещал, если закроют магазин, установить пере­движную палатку. Но устроит ли это жителей посёлка? Вряд ли. Елена ЛЕДНЁВА, фото автора