Полтора Ивана не на чемоданах

Быть погребёнными под аварийными руинами или переселиться за семь километров в мещерскую новостройку? Перед такой дилеммой оказались любучанцы из барака военной поры. Теперь решение принимает суд. Не исключён и третий вариант, по которому власти должны будут предоставить 41 жильцу наиболее приемлемые условия. ОН НЕ НИЗОК, НЕ ВЫСОК Постройке раздора на Заводской, 24 вскоре будет 75 лет. Этот дом в народе называют «полтора Ивана». Одна его часть состоит из двух этажей, а вторая – из одного. Возник барак в 1941 году для работников градообразующего за­вода пластмасс. Сколько было у нового производства сил и средств в военный период, так и построили. Шлакозасып­ные стены, санузел на несколько семей, площадь коммунальных комнат от 12,6 квадратов… Но сегодня здесь живут не те давнишние старожилы предпри­ятия. Контингент от мала до велика. Жильцы инициировали признание их ветхого дома аварийным, ведь за все годы эти стены, стянутые заплатками, не видели капитального ремонта ни разу. Техническая экспертиза зафикси­ровала разрушение фундамента и не­сущих конструкций. Строение по всем критериям признали непригодным для проживания. ОБЕЩАННОГО 20 ЛЕТ ЖДУТ Переселить людей в благоустроен­ные квартиры намеревался ещё первый глава района Анатолий Савин. Спустя два десятка лет обещания стали сбы­ваться. Благодаря совместным усили­ям жителей и сельской администрации дом вошёл в областную программу расселения из аварийного жилья. – Резервного жилфонда у нас не было. Программа стала единствен­ной возможностью переселить людей, – рассказывает первый заместитель главы Любучанского поселения Вла­димир Минеев. – В Любучанах нет свободного участка под строительство многоквартирного дома. У каждого клочка или поля есть собственник. Надо было либо выкупать землю, на что требовались средства, либо искать другой выход. Комиссия рекомендо­вала принять меры в ближайшее вре­мя. Мы обязаны переселять людей из аварийного жилья, тем более, имея возможность по программе, иначе это уголовная ответственность. К слову, ещё два дома в поселе­нии, официально признанных аварий­ными, остались не расселёнными. В программу не вошли. СТОИТ В ПОЛЕ ТЕРЕМОК Свободную и инвестиционно при­влекательную землю для переселения любучанцев нашли … в селе Мещер­ское. Удалённость составляет семь ки­лометров. Здесь по техническому за­данию государственного унитарного предприятия «РЖС», что при областном Минстрое, подрядчики возвели в поле двухэтажку на 15 квартир – по количе­ству семей новосёлов. Здесь в каждой квартире свой санузел. В двушках ещё есть отдельные ванны. Планировка по типу «студий», то есть в жилых комнатах отведён под кухню уголок. При желании его можно скрыть перегородкой. – Дом сдан, экспертизу прошёл, ком­муникации подключены. Погодные усло­вия не позволили зимой сделать отмост­ку. По гарантийному письму её вскоре доделают, – утверждает Владимир Ми­неев. – В этом году запланировано строи­тельство асфальтированной подъездной дороги к новостройке и благоустройство её территории, которое включает стоян­ку для автомобилей, детскую, бельевую и контейнерную площадки, противопо­жарную полосу вокруг здания. Уже гото­ва сметная документация. ПЕРЕЕЗД ХУЖЕ ПОЖАРА Но новоселье затормозилось. С 1 января полномочия по расселению аварийного жилья перешли в район. А дом является муниципальной соб­ственностью поселения. Идёт процеду­ра передачи двухэтажки и подготовки договоров соцнайма для жильцов, го­товых переехать. Однако перспектива покинуть насиженные места и родной посёлок обрадовала далеко не всех. Из­начально процент составлял 50 на 50. Близость нового детсада, а также леса для выхода на природу, возможность продать или обменять приватизирован­ные квартиры, частично должны были компенсировать людям сомнения. – Программа расселения аварийно­го дома – это не улучшение жилищных условий. Квартира предоставляется метр в метр, – объясняет Минеев. – В новом доме метраж ни насколько не меньше, а даже с небольшим плюсом. Ни о каких выплатах за эту дополни­тельную площадь речь не идёт. НЕ ЧЕМОДАННОЕ НАСТРОЕНИЕ По Жилищному кодексу, расселение из аварийного дома в другой населённый пункт должно происходить лишь с лич­ного согласия квартиросъёмщиков. Но сегодня уже большинство с Заводской, 24 против смены места жительства на Мещерское. – На основании чего мы должны переезжать в психиатрическую больни­цу? – недоумевает Наталья Кудинова, проживающая в Любучанах 35 лет. – Там нет ни детской, ни взрослой поликлиник, ни стационара, как у нас. В Любучанах – сеть магазинов, удобные автобусное и железнодорожное сообщение. Нас всего этого лишают. И нынешняя квартира с 11-метровой кухней, хотя и туалетом на две семьи, мне нравится даже больше но­вой. Будем бороться до последнего, пока нас за руки не вытащат. Эдуард Васильев 25 лет назад полу­чил в бараке комнату как сирота из дет­дома и годами надеялся на улучшение жилусловий: – А меня в худшие переселяют. Имею комнату, кухню, а мне предлагают «сту­дию». Лучше жить так, чем там мучиться. Елена Середа ещё недавно представ­ляла одну из четырёх семей, уже готовых переселиться, но отказалась: – Не уверена, что мы переедем, а всё доведут до ума. Не устраивает и Мещер­ское. Посовещались и решили отказаться всем домом. Если понадобится, пойдём дальше – в областной суд. Передумал, «как все», и Михаил Якушенко: – У нас прописаны пять человек, что нам там в одной комнатке делать с деть­ми? В Любучанах школа рядом, а в Ме­щерском далеко. По поводу нового дома соседи, кон­тролировавшие ход работ, на удивление единодушны, даже объясняются одина­ковыми фразами: «Полки не повесить на пустотелые стены из гипсокартона», «грунтовая вода стоит в подвале», «кухни нет», «кровля мягкая»… Хотя признают­ся, что если точно такой же дом построи­ли бы в Любучанах, то согласие на пере­езд дали бы все. Однако иных вариантов сельские чи­новники предложить не могут. Впрочем, это уже не их полномочия. Достанется ли любучанцам журавль в небе, или при­дётся довольствоваться синицей в руках, ответит суд. Успели бы решить вопрос до того, как рухнет старый дом. Елена ЛИХОВИДОВА, фото автора