В прошлом году полстраны потрясло "открытие", которое совершили зоозащитники в городском округе Чехов. Здесь, в деревне Ермолово, они обнаружили около 600 собак без еды и воды, в антисанитарии - и это место называется приютом для животных. Имя владелицы приюта Ирины Тиховской облетело новостные ленты, телеканалы и передовицы газет. В прокуратуре обещали провести проверку. Но... и в 2019 году приют никуда не делся. И госконтракты на отлов Тиховской животных, видимо, тоже.
И вот - теперь уже журналист "Вечерней Москвы" Наталья Науменко погрузилась в тему.
- Отправляясь не в самое безопасное путешествие, я понимала, что в поисках правды не всегда выгодно размахивать журналистским удостоверением. Как специальный корреспондент «ВМ» я заранее договорилась о встрече только с зоозащитниками и волонтерами, помогающими приютам для бездомных животных, - пишет корреспондент.
Публикуем далее текст из статьи - . в нем все о приюте в Ермолово и не только.
22 февраля 2019 года, 10:15, деревня Новоселки Серпуховского района
Снега намело почти по пояс. Дорога едва угадывается провалами в некогда наезженную колею. Вместе с ведущим специалистом Московского общества защиты животных Натальей Базаркиной мы пробираемся по этой целине в направлении, указанном волонтерами. «Идите прямо вдоль деревянных столбов и упретесь в гофрированный металлический забор, — напутствовали нас Настя с Викой. — Нам туда нельзя, нас уже в лицо знают, могут и злых собак выпустить». Ну а для незнакомцев шансов остаться целыми все-таки больше, тем более что Наталья Олеговна — специалист серьезный, может даже с агрессивной стаей справиться. И все же мне немного страшновато. Чем больше углубляемся в лес, тем отчетливее доносится многоголосый надрывный собачий лай. Нужный нам «объект» внезапно открывается из-за кустов. Пытаемся разглядеть в щелку ворот здешних обитателей, и тут же десяток лохматых четвероногих «агрессоров» бросается в нашу сторону. Спустя еще минуту к калитке подходит молодой мужчина:
— Откуда вы? — с подозрением интересуется «охранник» собачьей стаи.
— Это собачий приют Ирины Тиховской? — отвечаем вопросом на вопрос. — Нам жители деревни сказали, что можно здесь собаку себе взять…
Такая у нас легенда: приехали за собачкой
Илья, главный помощник Ирины Анатольевны (еще полгода назад, судя по сюжетам в СМИ, от журналистов, желающих взять у него интервью, он буквально отбивался), нехотя делится с нами скупой информацией о том, что собак у них действительно много, порядка восьми сотен. Есть и породистые, и взрослые, и молодые. Даже щенки. Словом, на любой вкус. Но выбрать зверушку можно только на приютском сайте, посмотреть своими собственными глазами, как говорится, «вживую» не разрешается.
— Есть риск, что собаки набросятся? Ваши питомцы не социализированы? — пытается разобраться с тайной «закрытого» приюта Наталья Базаркина.
— Дай бог, хватило бы средств на прокорм, — признается неожиданно Илья и вдруг со злостью добавляет. — Да вы, похоже, здесь что-то «пробиваете»?
Мы спешно ретируемся, подозревая, что собаки все-таки не доедают. Злобный лай ударяется нам в спины.
Из истории вопроса
Впервые о приюте Ирины Тиховской негативная информация появилась в 2016 году. Тогда Тиховская значилась директором ООО «Бобик». По контракту, заключенному с администрацией поселения Щаповское, «Бобик» должен был оказывать услуги по отлову, вакцинации, стерилизации и содержанию безнадзорных, не имеющих хозяев животных на территории Щаповского. Но полгода спустя контракт в одностороннем порядке был расторгнут администрацией поселения в связи с неисполнением его условий. А еще через несколько месяцев ООО «Бобик» было внесено в реестр недобросовестных поставщиков. Участие в тендере для них закрыто, поэтому Ирина Анатольевна, не теряя времени даром, зарегистрировала новую фирму под названием «Крутой Боб». По документам директором фирмы числился теперь другой человек, а Тиховская стала начальником тендерного отдела. Однако на практике все осталось по-прежнему.
В 2017 году предприимчивая Тиховская вышла на тендер по оказанию все тех же услуг, но уже в Москве. Животных у Тиховской должен был принимать приют «Бирюлево». Заказчиком услуг выступало ГБУ «Автомобильные дороги Южного округа». Но спустя несколько месяцев учреждение отказалось от сотрудничества с «Крутым Бобом»: собаки поступали в «Бирюлево» в крайне тяжелом состоянии после проведенной стерилизации. Работникам приюта приходилось тратить дополнительные средства на реабилитацию животных.
— Я помню собаку, зашитую чуть ли ни проволокой. Сама ее выхаживала. Черный шов сочился гноем, — вспоминает экс-сотрудница «Бирюлево» Лидия Остапович.
А в конце 2017 года «Бирюлево» и вовсе пришлось приют закрыть на долгий карантин из-за вспыхнувшей в нем эпидемии чумки.
— Весь приют оказался заражен, за 10 лет его существования у нас такого не было, — рассказала Остапович. — Погибли десятки собак. Я писала заявление в прокуратуру о необходимости проверить подрядную организацию, в которой на тот момент работала Тиховская. Но как-то она сумела удержаться. Только через полгода приют смог Тиховскую выгнать.
2018 год для Ирины Анатольевны Тиховской выдался богатым на события. К тому времени она обзавелась уже собственными помещениями, и теперь уже под крышу «Крутого Боба» стали поступать отловленные четвероногие бродяжки. Вновь поползли слухи о зверствах, творимых Тиховской над животными. А когда в Интернете появились фотографии, сделанные волонтерами из «Крутого Боба», в Подмосковье направились целые делегации от СМИ. В нескольких московских газетах вышли статьи о чрезвычайно жестоких методах содержания животных в «Крутом Бобе», размещенном в старых коровниках в Чеховском районе. Жуткое видео, демонстрирующее горы собачьих трупов в погрязших в антисанитарии помещениях, напоминающих бараки, буквально кричали о необходимости вмешаться в происходящее правоохранительным органам. Сама Тиховская, кстати, подтверждала журналистам, что у нее нет сил и возможностей выполнить обязанности, которые сама же добровольно взяла в рамках выигранных тендеров. В том числе она заявила, что не может гарантировать безопасную эпидемиологическую обстановку в районе. Последующие за скандалом проверки закончились штрафами, и общественность поутихла. Однако, как оказалось, основные проблемы решить не удалось.
22 февраля 2019 года, 13:10, деревня Ермолово Чеховского района.
Вот они перед нами — те самые старые коровники, где содержатся собаки, отловленные Ириной Тиховской. Тяжелый звериный дух слышится за сотни метров от места. Вместе с Натальей Базаркиной мы вплотную подходим к этим странным строениям. Зрелище, которое открывается нашим глазам, едва ли назовешь просто грустным. Это жуткое место. Лай, визг собачьей стаи из-за металлических ворот практически не умолкает. Но нам удается добраться до выбитых окон одного из строений. Внутри, в полутьме, на каменном полу, забросанном обгрызенными костями, непонятного рода мусором, среди накопившихся куч испражнений — десятки собак. Глаза в полумраке светятся, как у каких-то потусторонних существ. Впрочем, со времени проведения последних проверок здесь кое-что изменилось в лучшую сторону. Помещение фермы поделено на вольеры, и собакам в них во всяком случае не тесно. Часть животных свободно перемещается по широкому коридору между клетками.
— Кстати, по их внешнему виду не скажешь, что они голодают. Но то, что они совсем одичавшие, видно невооруженным глазом, — с опытом оценивает обстановку Наталья Базаркина. — Кто и как часто за ними ухаживает — не понятно.
Наталья Олеговна стучит в ворота. Собаки отзываются злобным лаем. На какие-то секунды в глубине двора мелькает объемная фигура одинокого работника и исчезает обратно в черной дыре дверного проема питомника. Ясно, что чужакам здесь не рады.
Из истории вопроса
Судя по данным, размещенным в открытом доступе на сайте госзакупок, «Крутой Боб» по-прежнему не испытывает дефицита в заказчиках. Последний тендер фирма выиграла в декабре минувшего года, когда конкурент «Крутого Боба», приют «Счастливый друг», за неделю до электронного аукциона неожиданно вышел из борьбы. О причинах отказа от тендера «ВМ» рассказала директор «Счастливого друга» Светлана Комиссарова.
— Ночью, 5 декабря, в Мневниках у меня сгорело здание приюта с хирургическим отделением. Там наши врачи стерилизовали животных. По условиям контракта без такого отделения я не могу заявляться на тендер. Пожар случился за неделю до торгов. Сотрудники правоохранительных органов установили, что это был поджог. Обвинять кого-то конкретно я не могу — следствие еще продолжается. Скажу только, что от Ирины Тиховской в мой адрес постоянно поступали угрозы и в устном, и в письменном виде — чтобы я отказалась от участия в торгах.
Еще один визит корреспондента «ВМ» на старую ферму состоялся уже под более официальным предлогом. Опять же через волонтеров удалось выяснить о запланированной проверке «Крутого Боба» ветеринарным надзором Министерства сельского хозяйства и продовольствия Московской области. В день проверки туда отправились и корреспонденты «ВМ».
1 марта 2019 года, 10:25, деревня Ермолово Чеховского района.
В этот раз «гостей» встречала сама Ирина Тиховская. С первых минут стало понятно, что на мирные переговоры одиозная «собачница» не настроена. В ответ на просьбы показать приют полилась нецензурная брань. Еще немного — и под увесистые кулаки попали бы наши головы и спины. Не попала на территорию приюта и государственная ветеринарная служба.
— У нас на руках жалобы от граждан, нужно разбираться, — объяснил «ВМ» причину своего визита заместитель начальника отдела государственного ветеринарного надзора № 3 Главного управления ветеринарии Московской области Дмитрий Следин. — Вся надежда на прокуратуру. Без ее предписания нам сюда не войти.
Но, признаюсь, и перспективы проверки по постановлению прокуратуры особых надежд на торжество справедливости не добавили ни мне, ни волонтерам.
В прокуратуре Чехова на запрос волонтеров ответили, что с декабря 2018 года вопросами, связанными с «Крутым Бобом», занимается полиция. Привлечение к проблеме правоохранителей дарит надежду на хороший финал. Однако опасения не оставляют зоозащитников. По словам волонтеров, агрессивное поведение Ирины Тиховской по отношению ко всем, кто интересуется жизнью приюта, может представлять угрозу и для животных. Тем более, что 800 собак, живущих под ее опекой в антисанитарных условиях — это мина, которая может взорваться в любой самый неподходящий момент.
Наталья Науменко
И вот - теперь уже журналист "Вечерней Москвы" Наталья Науменко погрузилась в тему.
- Отправляясь не в самое безопасное путешествие, я понимала, что в поисках правды не всегда выгодно размахивать журналистским удостоверением. Как специальный корреспондент «ВМ» я заранее договорилась о встрече только с зоозащитниками и волонтерами, помогающими приютам для бездомных животных, - пишет корреспондент.
Публикуем далее текст из статьи - . в нем все о приюте в Ермолово и не только.
22 февраля 2019 года, 10:15, деревня Новоселки Серпуховского района
Снега намело почти по пояс. Дорога едва угадывается провалами в некогда наезженную колею. Вместе с ведущим специалистом Московского общества защиты животных Натальей Базаркиной мы пробираемся по этой целине в направлении, указанном волонтерами. «Идите прямо вдоль деревянных столбов и упретесь в гофрированный металлический забор, — напутствовали нас Настя с Викой. — Нам туда нельзя, нас уже в лицо знают, могут и злых собак выпустить». Ну а для незнакомцев шансов остаться целыми все-таки больше, тем более что Наталья Олеговна — специалист серьезный, может даже с агрессивной стаей справиться. И все же мне немного страшновато. Чем больше углубляемся в лес, тем отчетливее доносится многоголосый надрывный собачий лай. Нужный нам «объект» внезапно открывается из-за кустов. Пытаемся разглядеть в щелку ворот здешних обитателей, и тут же десяток лохматых четвероногих «агрессоров» бросается в нашу сторону. Спустя еще минуту к калитке подходит молодой мужчина:
— Откуда вы? — с подозрением интересуется «охранник» собачьей стаи.
— Это собачий приют Ирины Тиховской? — отвечаем вопросом на вопрос. — Нам жители деревни сказали, что можно здесь собаку себе взять…
Такая у нас легенда: приехали за собачкой
Илья, главный помощник Ирины Анатольевны (еще полгода назад, судя по сюжетам в СМИ, от журналистов, желающих взять у него интервью, он буквально отбивался), нехотя делится с нами скупой информацией о том, что собак у них действительно много, порядка восьми сотен. Есть и породистые, и взрослые, и молодые. Даже щенки. Словом, на любой вкус. Но выбрать зверушку можно только на приютском сайте, посмотреть своими собственными глазами, как говорится, «вживую» не разрешается.
— Есть риск, что собаки набросятся? Ваши питомцы не социализированы? — пытается разобраться с тайной «закрытого» приюта Наталья Базаркина.
— Дай бог, хватило бы средств на прокорм, — признается неожиданно Илья и вдруг со злостью добавляет. — Да вы, похоже, здесь что-то «пробиваете»?
Мы спешно ретируемся, подозревая, что собаки все-таки не доедают. Злобный лай ударяется нам в спины.
Из истории вопроса
Впервые о приюте Ирины Тиховской негативная информация появилась в 2016 году. Тогда Тиховская значилась директором ООО «Бобик». По контракту, заключенному с администрацией поселения Щаповское, «Бобик» должен был оказывать услуги по отлову, вакцинации, стерилизации и содержанию безнадзорных, не имеющих хозяев животных на территории Щаповского. Но полгода спустя контракт в одностороннем порядке был расторгнут администрацией поселения в связи с неисполнением его условий. А еще через несколько месяцев ООО «Бобик» было внесено в реестр недобросовестных поставщиков. Участие в тендере для них закрыто, поэтому Ирина Анатольевна, не теряя времени даром, зарегистрировала новую фирму под названием «Крутой Боб». По документам директором фирмы числился теперь другой человек, а Тиховская стала начальником тендерного отдела. Однако на практике все осталось по-прежнему.
В 2017 году предприимчивая Тиховская вышла на тендер по оказанию все тех же услуг, но уже в Москве. Животных у Тиховской должен был принимать приют «Бирюлево». Заказчиком услуг выступало ГБУ «Автомобильные дороги Южного округа». Но спустя несколько месяцев учреждение отказалось от сотрудничества с «Крутым Бобом»: собаки поступали в «Бирюлево» в крайне тяжелом состоянии после проведенной стерилизации. Работникам приюта приходилось тратить дополнительные средства на реабилитацию животных.
— Я помню собаку, зашитую чуть ли ни проволокой. Сама ее выхаживала. Черный шов сочился гноем, — вспоминает экс-сотрудница «Бирюлево» Лидия Остапович.
А в конце 2017 года «Бирюлево» и вовсе пришлось приют закрыть на долгий карантин из-за вспыхнувшей в нем эпидемии чумки.
— Весь приют оказался заражен, за 10 лет его существования у нас такого не было, — рассказала Остапович. — Погибли десятки собак. Я писала заявление в прокуратуру о необходимости проверить подрядную организацию, в которой на тот момент работала Тиховская. Но как-то она сумела удержаться. Только через полгода приют смог Тиховскую выгнать.
2018 год для Ирины Анатольевны Тиховской выдался богатым на события. К тому времени она обзавелась уже собственными помещениями, и теперь уже под крышу «Крутого Боба» стали поступать отловленные четвероногие бродяжки. Вновь поползли слухи о зверствах, творимых Тиховской над животными. А когда в Интернете появились фотографии, сделанные волонтерами из «Крутого Боба», в Подмосковье направились целые делегации от СМИ. В нескольких московских газетах вышли статьи о чрезвычайно жестоких методах содержания животных в «Крутом Бобе», размещенном в старых коровниках в Чеховском районе. Жуткое видео, демонстрирующее горы собачьих трупов в погрязших в антисанитарии помещениях, напоминающих бараки, буквально кричали о необходимости вмешаться в происходящее правоохранительным органам. Сама Тиховская, кстати, подтверждала журналистам, что у нее нет сил и возможностей выполнить обязанности, которые сама же добровольно взяла в рамках выигранных тендеров. В том числе она заявила, что не может гарантировать безопасную эпидемиологическую обстановку в районе. Последующие за скандалом проверки закончились штрафами, и общественность поутихла. Однако, как оказалось, основные проблемы решить не удалось.
22 февраля 2019 года, 13:10, деревня Ермолово Чеховского района.
Вот они перед нами — те самые старые коровники, где содержатся собаки, отловленные Ириной Тиховской. Тяжелый звериный дух слышится за сотни метров от места. Вместе с Натальей Базаркиной мы вплотную подходим к этим странным строениям. Зрелище, которое открывается нашим глазам, едва ли назовешь просто грустным. Это жуткое место. Лай, визг собачьей стаи из-за металлических ворот практически не умолкает. Но нам удается добраться до выбитых окон одного из строений. Внутри, в полутьме, на каменном полу, забросанном обгрызенными костями, непонятного рода мусором, среди накопившихся куч испражнений — десятки собак. Глаза в полумраке светятся, как у каких-то потусторонних существ. Впрочем, со времени проведения последних проверок здесь кое-что изменилось в лучшую сторону. Помещение фермы поделено на вольеры, и собакам в них во всяком случае не тесно. Часть животных свободно перемещается по широкому коридору между клетками.
— Кстати, по их внешнему виду не скажешь, что они голодают. Но то, что они совсем одичавшие, видно невооруженным глазом, — с опытом оценивает обстановку Наталья Базаркина. — Кто и как часто за ними ухаживает — не понятно.
Наталья Олеговна стучит в ворота. Собаки отзываются злобным лаем. На какие-то секунды в глубине двора мелькает объемная фигура одинокого работника и исчезает обратно в черной дыре дверного проема питомника. Ясно, что чужакам здесь не рады.
Из истории вопроса
Судя по данным, размещенным в открытом доступе на сайте госзакупок, «Крутой Боб» по-прежнему не испытывает дефицита в заказчиках. Последний тендер фирма выиграла в декабре минувшего года, когда конкурент «Крутого Боба», приют «Счастливый друг», за неделю до электронного аукциона неожиданно вышел из борьбы. О причинах отказа от тендера «ВМ» рассказала директор «Счастливого друга» Светлана Комиссарова.
— Ночью, 5 декабря, в Мневниках у меня сгорело здание приюта с хирургическим отделением. Там наши врачи стерилизовали животных. По условиям контракта без такого отделения я не могу заявляться на тендер. Пожар случился за неделю до торгов. Сотрудники правоохранительных органов установили, что это был поджог. Обвинять кого-то конкретно я не могу — следствие еще продолжается. Скажу только, что от Ирины Тиховской в мой адрес постоянно поступали угрозы и в устном, и в письменном виде — чтобы я отказалась от участия в торгах.
Еще один визит корреспондента «ВМ» на старую ферму состоялся уже под более официальным предлогом. Опять же через волонтеров удалось выяснить о запланированной проверке «Крутого Боба» ветеринарным надзором Министерства сельского хозяйства и продовольствия Московской области. В день проверки туда отправились и корреспонденты «ВМ».
1 марта 2019 года, 10:25, деревня Ермолово Чеховского района.
В этот раз «гостей» встречала сама Ирина Тиховская. С первых минут стало понятно, что на мирные переговоры одиозная «собачница» не настроена. В ответ на просьбы показать приют полилась нецензурная брань. Еще немного — и под увесистые кулаки попали бы наши головы и спины. Не попала на территорию приюта и государственная ветеринарная служба.
— У нас на руках жалобы от граждан, нужно разбираться, — объяснил «ВМ» причину своего визита заместитель начальника отдела государственного ветеринарного надзора № 3 Главного управления ветеринарии Московской области Дмитрий Следин. — Вся надежда на прокуратуру. Без ее предписания нам сюда не войти.
Но, признаюсь, и перспективы проверки по постановлению прокуратуры особых надежд на торжество справедливости не добавили ни мне, ни волонтерам.
В прокуратуре Чехова на запрос волонтеров ответили, что с декабря 2018 года вопросами, связанными с «Крутым Бобом», занимается полиция. Привлечение к проблеме правоохранителей дарит надежду на хороший финал. Однако опасения не оставляют зоозащитников. По словам волонтеров, агрессивное поведение Ирины Тиховской по отношению ко всем, кто интересуется жизнью приюта, может представлять угрозу и для животных. Тем более, что 800 собак, живущих под ее опекой в антисанитарных условиях — это мина, которая может взорваться в любой самый неподходящий момент.
Наталья Науменко
